Чистопольские часы и тульский самовар

Чистопольские часы и тульский самовар

- Хорошо, - сказал Латып, - но сначала посмотри вот это.

Он отстегнул ремень своих наручных золотых часов. На крышке была выгравирована надпись: «Нашему сверстнику Латыпу. Поздравляем с шестидесятилетием. Друзья».

Потом часы пошли по кругу.

- Отличный подарок!

- Ценный подарок!

- Прекрасный подарок!

- Наши, чистопольские! - с гордостью сказал старик и не спеша надел часы на руку. - Теперь можно начинать рассказ. Однажды я напал на богатое щучье место. Щук - полным полно! Но и коряг предостаточно. Что ни заброс - клюет: или щука, или коряга! Коряги, надо признаться, чаще клевали! Вытащил одну щуку, две сорвались. Пять блесен они, жадины, у меня оборвали! Но вот и совсем кончились блесны. А уходить не хочется. Что делать? Пришлось эти часы превратить в блесну! За одно ушко привязал жилку, к другому прицепил карабинчик с тройчаткой. Тяжесть хорошая, грузила не требуется. Однако далеко забрасывать боюсь: еще наткнутся на корягу и оставишь на дне дорогой подарок! Решил: опущу подле лодки в воду, тем более что глубина подходящая - все пять метров. Сижу. жду. И вдруг - хоп! Взяла! У меня - душа в пятки: коряга! Ан нет, рыба! И притом крупная! Вытащил доброго судака на кило шестьсот. Осмотрел часы - идут как миленькие! Вот что значит «противоударные, пылезащитные, влагонепроницаемые»! Делаю второй заброс. Снова опускаю, поднимаю, опускаю, поднимаю. И снова - хоп! На этот раз вытащил щуку на кило сто. Часы идут как ни в чем не бывало! Очень хотелось еще разок забросить, но благоразумие взяло верх над жадностью. Как наши братья-русские говорят, пора и честь знать!

Вернулся домой и не удержался, старый дурак, рассказал жене, как ловил рыбу на часы. И, конечно, получил от своей старухи крепкую проборцию: «Совести у тебя совсем не осталось! Как же ты посмел так издеваться над добрыми чувствами своих друзей и товарищей?! Ну, а если их подарок действительно остался бы на дне?! Как бы ты сам себя чувствовал тогда?!»

Ясно, что плохо бы себя тогда чувствовал, до конца жизни терзался бы от сожаления. Правда ведь, а?

Сидевшие за столом дружно закивали:

- Конечно, конечно, Латып-ага!

- Рыболовная страсть, она такая… Иногда и совсем разума лишает, правда ведь?

- Правда! - сказал я один.

- После этого случая жена отобрала у меня часы и спрятала их. «И не проси, и не ищи - и не дам, и не найдешь!» Так я и существовал некоторое время без часов. Смешно, а?

- Очень смешно! - сказал я. - Но ведь вы обещали нам рассказать историю блесны «Габдель Латып», а рассказали другое…

- Имей терпение! То, что я рассказал, - только вступление к главному рассказу. После того как я открыл щучье гнездо среди скопища коряг, проблема блесны стала меня мучить. За один выезд на две пойманные щуки у меня приходилось пять-шесть оборванных блесен. Слишком дорогое удовольствие! Как-то у одного рыболова, ловившего по соседству со мной, я увидел на конце лески странного вида желтую блесну. «Где взяли таку блесну?» - «Сам вырезал… из старого примуса». Тут меня и осенило! Был у нас дома хороший самовар… Вы меня извините… Когда я говорю о самоваре, я всегда очень волнуюсь, потому что вспоминается детство и такие далекие годы… Для нынешней молодежи самовар - это дымящий, угарный, бесполезный аппарат. А для нас в старое время в деревне самовар был символом благополучия и достатка. В нашей семье, например, самовар был единственным богатством. Утром, вечером, в любое время дня, кто бы ни зашел в дом, - на стол подавался кипящий самовар. Он урчал, как сытый кот, клубился паром, от него исходило золотое сияние. Он украшал весь дом, превращал в роскошный пир самую убогую трапезу. Я помню, что однажды к нам в дом ворвались с бранью длинноусые сборщики податей и один из них прямо со стола схватил и унес кипевший самовар. Мы все выскочили во двор с плачем, с криком… Я вижу, что вы слушаете и усмехаетесь. Зачем, дескать, дед затеял тут вечер воспоминаний о жизни бедного крестьянства в условиях царского режима?… Нет, я о другом,… Когда наш самовар унесли, мне показалось, что мир рухнул. Словно он стоял не на трех китах, а на одном нашем самоваре! Что теперь будет с нами? Как можно жить без самовара? И такое отчаяние меня охватило, что хоть ложись да помирай. Может быть, и умер бы, да к вечеру отец принес самовар обратно домой. Вот какая это вещь - самовар…

Ну ладно, пойдем дальше. Шагнем прямо в наше советское время. Первые пятилетки. Я уже женат, живу в городе. Квартира приличная, с дровяным отоплением. Воду берем на улице за полквартала от дома. Освещение - керосиновые лампы. В общем, все не хуже, чем у людей, но… какая-то червоточина в душе, чего-то не хватает. Чего? Ну конечно самовара! С большим трудом, через знакомых, с переплатой, достали наконец и самовар. Тульский красавец! Сверкающий никелем! Жена за ним ухаживала, как за малым ребенком. Никогда не оставляла с водой, каждый раз золу вытряхивала, не давала перекалить, чистила только детским зубным порошком «Мурзилка», протирала чистой ватой.

Когда мы уезжали в отпуск, она не оставляла его в пустой квартире, а, завернув во фланелевый халат и запихнув затем в холщовый мешок, относила к верным знакомым и сама прятала наше сокровище в надежное укромное место. Самовар жил да поживал и дожил до шестидесятых годов, оставаясь таким же новеньким и блестящим, как в год покупки. А надобность в нем-то уже пропала! В доме - газ, электричество. Кому нужен этот тульский красавец! Но все же мы его хранили как реликвию. А потом… Семья растет, а в доме тесно, вещи ведь плодятся не хуже, чем люди. Самовар стал нам мешать, и мы решили от него избавиться. Гостил у нас один мой родственник из Башкирии, вот я и подарил ему самовар. От подарка он не отказался, но и не очень-то обрадовался. Буркнул «спасибо» - и все. Тем не менее, уезжая, забыл взять с собой мой подарок. Самовар остался в доме. Ладно! Одолею тебя, думаю. Не мытьем возьму, так катаньем. В шестидесятые годы, как вы знаете, пошли густо новоселья. Каждую неделю кто-нибудь справляет въезд в новую квартиру. Без подарка в гости нельзя идти! На первое же новоселье принесли мы с женой наш самовар и подарили его новоселам. Слава богу, взяли! Год прошел, два - ничего. Я уже и забывать о нем стал. А тут мой сын получил отдельную квартиру. И можете себе представить, кто-то из его товарищей подарил ему на новоселье… наш самовар! Сын наутро принес его нам. Я думаю, что мой самовар не через одно новоселье прошел, пока вернулся на прежнее свое место. И все такой же - новехонький, блистающий. Я даже прослезился, когда его увидел. Ну, думаю, не может того быть, чтобы на такую прочную вещь не нашелся бы охотник. Наутро отнес самовар в комиссионный магазин. Взяли! Не очень охотно, но все же пошли мне навстречу, согласились взять. Стоял он у них год. Три раза цену снижали. Потом вернули мне самовар обратно. Дети хотели сдать его в утиль, но я не позволил. И вот когда я увидел в руках того рыболова блесну, вырезанную из примуса, я снова вспомнил о своем самоваре. По моему проекту в совхозной кузне мне сделали штамп, и мой тульский красавец нашел себе новое применение. Проблема блесны была решена. Жена вернула мне мои часы. У меня сохранились три из самоварных блесен. Одна - ваша. Прошу!

Я принял подарок.

- Я буду беречь вашу блесну, Латып-ага, - сказал я, - я буду брать ее на ловлю только для того, чтобы рассказывать товарищам ее историю в те часы, когда не будет клева. Спасибо вам большое и за блесну и за рассказ!