Большие реки

После всего сказанного давайте будем пока считать, что основы зимнего спиннинга мы постигаем на Нижней Москве-реке или на любой другой реке аналогичного масштаба. Что конкретно может скрываться под «любой другой рекой аналогичного масштаба», каждому надлежит решать самому. Из тех рек, на которых мне доводилось рыбачить зимой, сюда можно отнести только Оку и Верхнюю Волгу – на тех их участках и в те сроки, где и когда они свободны ото льда. По информации из регионов России и ближнего зарубежья, схожая ситуация наблюдается на Днепре, Неве, Дону и некоторых других больших реках – ловля на каждой из них, безусловно, имеет свои характерные особенности, но некоторые общие черты можно проследить на всех больших реках.

Под «большими» мы здесь понимаем реки шириной от 120–130 метров и более. При береговой ловле на таких реках нечасто удается достать приманкой до фарватера, тем более – перекинуть его. Разве что в тех случаях, когда фарватер смещен к одному из берегов или же попутный ветер способствует дальнему забросу.

Иногда, правда, создается впечатление, что приманка улетает далеко за середину реки, но глазомер – штука ненадежная. Как-то мы в районе Марково-Велино упражнялись в дальнобойности: я был на левом берегу, а мой товарищ – на правом. Я был уверен, что он не добрасывает до середины Москвы-реки метров пятнадцать–двадцать, тогда как я сам, напротив, перекидывал эту воображаемую линию. Когда мы встретились, выяснилось, что он был уверен в обратном: с того берега казалось, что это я бросаю вполсилы.

Поэтому даже на относительно узкой Москве-реке, не говоря уже о реках более полноводных, ловля чаще всего ведется на береговом свале – с проводкой с более глубокого места на более мелкое. Если вы имеете представление о джиговой ловле, то должны понимать, что это не самый оптимальный вариант проводки, но он тоже работает, и работает исправно. Хотя, конечно, при прочих равных обстоятельствах более высокие результаты дает обратная проводка – с мели на глубину, причем лучше не под прямым углом, а чуть наискось. Поэтому во многих «горячих точках» (то есть в тех местах, где стабильно попадается хищная рыба) рельеф дна таков, что хотя бы часть своего пути приманка проходит с относительно мелкого места на глубокое.

Вообще, правильный выбор места на большой реке имеет, как это ни банально звучит, огромное значение. Действительно, то же самое можно сказать о ловле какой угодно рыбы в каком угодно водоёме в самое произвольное время года, однако в нашем случае значимость выбора места наиболее велика.

В первом приближении, если разделить всю акваторию большой реки на отмели и глубины, то зимой, что вполне естественно, рыба старается избегать отмелей и придерживается более или менее глубоких мест. В абсолютном исчислении значения глубин, где реальнее всего встретить рыбу, могут колебаться в довольно широких пределах – в зависимости от того, что это за рыба, какова тенденция изменения уровня воды и т. д. Например, судака чаше удается найти на пяти-семи метрах, тогда как окуня – на трех-четырех; при падающем уровне рыба стоит чуть глубже, чем при стабильном или растущем.

Для обоснованности претензий на высокие уловы нам необходимо, во-первых, иметь представление о характере глубин на всем многокилометровом протяжении участка реки, где принципиально возможна зимняя ловля спиннингом, во-вторых, максимально подробно знать рельеф дна в тех конкретных её местах, где мы чаще всего намерены появляться со спиннингом.

Для начинающего спиннингиста-зимника доскональное знание рельефа, может быть, и не самое главное, но пройдет совсем немного времени, и у вас возникнет потребность ловить не где попало и не там, куда поставит «сенсей». Поэтому до начала предметного разговора о практической ловле, поговорим о донном рельефе.

Если бы мы с вами располагали детальными картами речного дна, многие вопросы отпали бы сами собой. На акваторию судоходных рек такие карты и в самом деле имеются, однако опубликовать их в открытом издании не представляется возможным, ибо, насколько мне известно, они до сего момента несут на себе гриф «ДСП». Кроме того, донный рельеф постоянно меняется, особенно это бывает заметно после весеннего половодья, поэтому карты пяти- и более летней давности могут дать лишь приблизительное представление о деталях рельефа дна.

Вот почему нет лучше карты, чем та, которую вы совсем недавно нарисовали сами – не важно, на бумаге ли или в своей памяти. У некоторых людей, кстати, от природы очень хорошая умозрительная память – обловив участок реки, они в мельчайших подробностях его помнят и способны, если надо, отобразить на листе бумаги.

Я пару сезонов ловил на Оке в районе Ланьшино-Драки но, руководствуясь схемой, которую мне как-то между делом нарисовал Владимир Андрюничев – её точность была безупречной. Потом прошло мощное половодье, и рельеф радикально поменялся. Акваторию пришлось «пробивать» заново…

Очень полезно бывает перед началом зимнего сезона посвятить один день «картографическим» работам. Для этого понадобятся лодка, эхолот и блокнот с ручкой. Я знаю одного спиннингиста-зимника – он уже второй год подряд в начале ноября достает с дальней полки старенький «Нырок», с которого он давно уже не ловит, и едет в то самое место, где намерен отловить не менее полусотни дней в ближайшие несколько месяцев, а если конкретнее – то в Чулково, на один из самых популярных среди спиннингистов участков Москвы-реки. Итогом этой поездки становится подробнейшая схема, на которой отражаются малейшие перепады глубин…

Если же вы не располагаете такой «шпаргалкой», то ваши шансы быстро найти и поймать рыбу, естественно, будут несколько хуже, но не до такой степени, чтобы сильно по этому поводу сокрушаться. На незнакомом или малознакомом месте следует придерживаться определенного шаблона выявления рельефа и поиска рыбы, и тогда результат не заставит себя ждать.

Будет очень неплохо, если вам в принципе знакома береговая джиговая ловля (в теплое время года) – тогда не придется одновременно осваивать и азы джиг-спиннинга, и ловлю зимой. Если так, то вы должны иметь представление о том, какой вес головки мог бы быть оптимальным на данном участке реки – с учетом предполагаемых глубин и течения. Так вот, что весьма существенно, для «пробивки» нового места поначалу следует поставить более тяжелую головку и более тонкую леску. В результате вы получите выигрыш в широте и оперативности поиска, хотя и проиграете в числе поклёвок, особенно при низкой активности хищника.

Зимой, по очень холодной воде, рыба слабее физически, поэтому она не может длительное время находится на сильном течении, если ей не за что там «зацепиться». В сочетании с другим чисто зимним правилом («рыба ищет, где глубже») это определяет основные отличия между летней и зимней ловлей и сужает круг наших поисков.

Итак, на большой реке нас интересуют места с глубинами как минимум от 2.5 метров (а чаще – от 3.5 метров), с неровным дном и, как правило, чуть в стороне от сильных потоков. Если брать всю Москву-реку ниже города, то в силу этих ограничений отпадает порядка половины всех тех более или менее протяженных участков, где успешно ловят в теплое время года. То же самое можно сказать и про Оку на всем участке Каширская ГРЭС – Белоомут, а на Волге ниже сброса с Иваньковского водохранилища остается ещё меньше мест, интересных зимнему спиннингисту. В этом скорее плюс, чем минус – рыба сосредотачивается компактнее, и потому найти её стоянки проще.

В книге про судака я постарался максимально подробно описать возможные места стоянок хищной рыбы (не только судака, кстати) – многое из того справедливо и для зимней рыбалки. Сейчас, думаю стоит остановиться на некоторых специфически зимних моментах. А чтобы человек, не очень хорошо знакомый с принятой терминологией, мог сразу «въехать» в тему, постараюсь конкретно и развернуто пояснить, что понимается под той или иной формой донного рельефа.

Ближняя бровка – дальняя бровка (рис. 9). «Сегодня щука брала только на ближней бровке, а вчера – на дальней», – подслушав в разговоре опытных спиннингистов такую характерную фразу, приходишь к заключению, что на реке почти в обязательном порядке имеются две бровки, на которых, собственно, и держится почти вся рыба. На самом деле у спиннингистов принята упрощенная модель основного донного рельефа. Согласно этой модели, поперечный профиль дна реки имеет две «ступеньки» – ближняя расположена метрах в двадцати-тридцати от берега, дальняя – метрах в пятидесяти-шестидесяти. Перепад глубин на каждой из этих «ступенек» может быть весьма произвольным – модель его не «регламентирует».

Рис. 9. Упрощённая модель поперечного сечения реки – с двумя чёткими бровками по обоим берегам.

Реальный рельеф дна на наших реках имеет немного общего с «рафинированной» картинкой, изображенной на рис. 9, однако что-то похожее – по ощущениям во время проводки приманки – встречается очень и очень часто. После дальнего заброса вы начинаете вести приманку и вскоре чувствуете более или менее выраженное повышение дна – это и можно считать «дальней бровкой». Затем следует отрезок с относительно ровным дном и новый подъем, который и называют «ближней бровкой».

Одна из этих бровок может проявляться слабее или не проявляться вовсе. Например, ближняя – отсутствует напрочь, вместо неё идет очень плавное изменение глубины, зато вдали от берега (чуть ближе предельной дальности заброса) чувствуется резкий свал. Или наоборот, резкий перепад глубины – под берегом и ровное плато – на удалении от него.

Иными словами, возможно немало вариантов, но, так или иначе, хищная рыба зимою привязана к бровкам, причем в существенно большей степени, чем в другое время года. Это объясняется уже тем, что зимой хищник почти постоянно придерживается придонных слоев воды и потому чаще пользуется аномалиями поверхности дна для охоты. Это касается и тех хищных рыб, которые в иное время чаще ведут себя не как засадчики, а как угонщики.

Бровка (речь идет о продольных бровках) как раз и является наиболее распространенной и простой для обнаружения формой рельефа дна реки. Обычно её удается проследить на протяжении десятков или даже сотен метров. Естественно, ожидать того, что на каждом погонном метре этой бровки будет стоять по голодной щуке, не приходится. На деле получается так, что продольную бровку несложно найти, и нередко с неё удается «снять» рыбу, но на бровке хищник рассредоточен.

Однако редко бровка бывает прямой, как край стола. Она порою имеет сложную форму, которую в первом приближении удается понять самым естественным методом, то есть забрасывая с берега. Другое дело, что так нельзя выявить всех нюансов бровки, а они-то подчас и имеют решающее значение. Здесь опять-таки позитивную роль может сыграть эхолот.

Как-то один из регулярных посетителей так называемого «Гондураса» (это один из самых «зимних» участков на Москве-реке) решил поплавать с эхолотом не перед зимним сезоном, а в самом конце его. Движущим мотивом послужило не поддающееся объяснению обилие судачьих поклёвок в одной точке. Точка эта располагалась на дальней бровке. Никаких признаков, подтверждающих её аномальность, по ощущению проводки не было: все воспринималось абсолютно одинаково, если сравнивать ту точку со многими соседними на той же бровке. Тем не менее, редкая рыбалка обходилась без одной-двух поклёвок на этом очень небольшом пятачке, даже когда в целом на реке клёва практически не было. Все, что требовалось, это встать в строго определенном (с точностью до нескольких метров) месте и забросить четко в направлении дерева-ориентира на противоположном берегу. Если не с первого, то со второго или максимум с пятого заброса следовала поклёвка…

Эхолот показал, что бровка в том самом месте делает зигзаг – резко отклоняется сначала вправо, потом влево, а затем она идет в прежнем направлении. Вся эта «флуктуация» укладывалась в круг радиусом два-три метра. При береговой ловле прочувствовать столь небольшое образование на дне не представляется возможным, тем более если находится оно за полсотни метров от берега.

Напомним, что зимой рыба пребывает не в самой лучшей физической форме. На речной продольной бровке почти всегда имеется течение, направленное вдоль неё. Судаку, чтобы его не «сдуло», приходится прикладывать определенные усилия, поэтому, если предоставляется возможность, он предпочитает занять такую позицию, где требуется минимально напрягаться, чтобы оставаться на месте. Зигзаг продольной бровки идеально для того подходит.

Ещё на бровке могут быть всевозможные выступы и ниши, которые привлекают хищную рыбу, но, опять же, обнаружить их удается только при помощи эхолота, да и то лишь обладая специальными навыками тонкой работы с этим прибором.

Стоит обратить внимание на то, что некоторые продольные бровки на судоходных реках имеют искусственное происхождение. На участках, где нет гарантированно достаточной для прохода судов глубины, земснарядом на дне выкапывается канал. Границы этого канала, поначалу ровные, через некоторое время местами начинают размываться, на них образуются те же ниши и выступы, которые привлекают хищника. По наблюдениям многих спиннинг истов, место, где велась выемка фунта, начинает работать не сразу, а через год или даже через два.

Часто работа земснаряда никак не связана с решением проблем судоходства. Тогда результатом вмешательства в естественный ход русловых процессов становится более или менее глубокая яма, которая, хотя и меняется со временем, остается как таковая на долгие годы. Спиннингистам-зимникам известны, например, Фаустовская и Чулковская ямы на Москве-реке, а также Каширская и Игнатьевская – на Оке. Абсолютные отметки глубин в ямах могут достигать пятнадцати и более метров. При этом зимой случается успешно ловить рыбу в том числе и в самых-самых «марианских» впадинах.

Действительно, глубокие речные ямы лучше всего работают именно в зимнее время. Многие из них даже называют «зимовальными» – в предположении, что в них, сбившись в большие косяки, проводят зиму многие рыбы, особенно те, что не проявляют в самое холодное время года почти никакой активности. Наверное, это справедливо для тех ям, что располагаются на замерзающих участках рек. Там же, где льда не бывает никогда или почти никогда, зимние залежи инертных ко всему рыбьих тел почти не встречаются. Исключением можно назвать южные реки и особенно нижневолжские протоки – там и в самом деле на незамерзающих ямах скапливается разнообразная теплолюбивая рыба, но из хищников в таких местах в состоянии, близком к анабиозу, можно встретить только сома.

Свободные ото льда ямы рек средней полосы живут зимой весьма активной жизнью. В наиболее глубоких точках чаще ловятся берш и судак, ближе к выходу – щука. Признаков наличия «спящей» рыбы, как правило, не наблюдается – иначе с той или иной периодичностью она бы забагривалась крючками приманок.

Сказать с полной определенностью, в какой точке ямы нас будет ждать хищник (и будет ли ждать вообще), не представляется возможным. Поклёвки в разные дни случаются в самых произвольных местах, но говорить об определенных приоритетах после не менее чем десяти рыбалок на яме всё же можно.

Многое зависит от геометрии донного рельефа и от течения. Вход в яму и выход из неё могут быть резкими или плавными, в виде одной ступеньки или нескольких. То же самое можно сказать и о её боковых «стенах». Что любопытно, на ямах порою приходится иметь дело с систематическими поклёвками в тех точках, где, казалось бы, их в принципе не должно быть.

Если регулярные поклёвки на зигзаге продольной бровки представляются логичными (я уже сказал почему), то существенно большему числу поклёвок на выходе из ямы, чем на входе, найти простое объяснение сложно. Тем не менее, и на Каширской, и на Фаустовской упомянутых ямах это так. Возможно, имеет значение отличие в характере течений на поверхности реки и на глубинах: нам кажется, что на выходе из ямы весь поток воды идет по направлению основного течения реки, тогда как на самом деле его придонная часть отклоняется в обратном направлении. Получается, что судаки и щуки, хотя и «смотрят» вниз по реке, держатся, как оно и положено, головами против струи, а струя эта направлена в сторону, обратную основному течению (рис. 10).

Рис. 10. Циркуляция воды на речной яме.

Выпадают дни, когда хищник чаще ловится и не в яме, и не на выходе, а на довольно значительном расстоянии от неё, где дно уже ровное, и, вроде бы, щукам и судакам нечего делать. Такие места на реках, по аналогии с водохранилищами, иногда называют «поливом».

Начинается все обычно с того, что несколько спиннингистов приходят на яму, «утюжат» её вдоль и поперек – все без результата. Потом кто-то отходит немного в сторону и вынимает первый «хвост», другие следуют его примеру и тоже не напрасно.

Рыба (чаще это бывают судак и окунь) ловится на поливе без явных признаков привязки к какому-то месту – поклёвки случаются в разных точках. Это, скорее всего, говорит о том, что хищник практикует в такие дни активные методы охоты, чаще преследуя жертву, а не нападая из засады.

На моей памяти не менее шести-семи рыбалок (а это уже почти система), когда в ямах, на свалах и бровках не было ни единой поклёвки, в то время как на поливе рыба брала. Если бы такое наблюдалось, к примеру, только в начале зимнего сезона или ближе к весне, то напрашивалось бы простое объяснение: вода теплая – и рыба активно передвигается и питается на небольших глубинах. Однако нередко бывает, что хищник выходит на полив и в середине зимы, поэтому столь тривиальное объяснение не проходит. Давайте поэтому не будем пока делать заключений о причинах такого несколько необычного поведения рыбы – нужно просто взять себе за правило при отсутствии клёва в традиционных точках уделить немного времени ловле на менее интересных, если судить по рельефу, местах.

Вот если плоское и ровное, по первому впечатлению, дно на самом деле оказывается «шершавым» – с камнями, ракушечником и небольшими бугорками, это уже не полив, а нечто более любопытное – здесь можно ожидать хищника не от случая к случаю, а с большим или меньшим постоянством. В зависимости от глубины и времени суток на хрящеватом дне ловятся окунь и судак.

В течение дня при глубинах от двух с половиной до четырех метров на такие глубины чаще выходит окунь, а в темное время – судак. Если же глубина превышает три с половиной–четыре метра, то окунь попадается реже, зато судак ловится зачастую и днем.

Здесь имеет смысл немного отвлечься от основной темы. В ловле на хрящеватом дне с высокой эффективностью применяются и не совсем обычные для зимнего спиннинга варианты оснастки и методы проводки, поэтому будет уместным кратко остановиться как на этих методах и оснастках, как и на других, также применяемых в зимнее время.

Итак, основной метод ведения приманки зимой – это классическая ступенчатая проводка. Нет необходимости лишний раз её подробно описывать – сколько-нибудь опытным спиннингистам она достаточно хорошо знакома, тех же, кто не ловил этим методом, могу отослать к своим книгам о судаке и о джиг-спиннинге. Теперь – несколько слов об альтернативных методах анимации, актуальных именно в зимнее время.

Один из них внешне мало отличается от классической «ступеньки», разница в том, что приманку поднимают со дна не сразу после того, как она его коснется, а с полутора-двухсекундным запаздыванием. На течении приманка при этом не остается неподвижной, а «кантуется» по дну, на «шершавом» дне по кончику спиннинга хорошо передаются все её контакты с камнями и ракушками.

Этот метод дает неплохой результат при очень вялом клёве. Среди хищников, на которых он нацелен, на первом месте окунь, на втором – судак. Я начал воспринимать проводку с задержкой не как технический брак, а как сознательный прием после одной рыбалки, результат которой мог показаться совершенно алогичным, но на самом деле он был абсолютно закономерен.

Дело было лет пять назад. Из нас четверых трое были вооружены по последнему слову техники, а в руках у Анатолия, которого мы взяли с собой в роли юнги, был спиннинг-«стекляшка» с монофильной леской.

День выдался ветреным, и нам с трудом удавалось улавливать касание приманкой дна. Со «стеклом» и монофилом ощущать проводку было и вовсе делом безнадежным, для «чайника» – тем более. Кончилось же все тем, что мы трое «пролетели», а наш «юнга» поймал двух судаков и окуня.

Я видел, как ловил Анатолий. В отличие от остальных, делавших все абсолютно «правильно», он просто забрасывал приманку, давал ей какое-то время, чтобы дойти до дна, затем несколькими оборотами подматывал леску, останавливал подмотку, опять вращал рукоятку катушки и т. д. Дна он, естественно, не чувствовал и потому – так получалось – приманку поднимал не сразу после того, как та его касалась, а спустя несколько секунд.

Рыба цеплялась без ощутимой поклёвки. Приходилось это, очевидно, на те моменты, когда приманка волочилась по каменистому дну. Зацепов при такой ловле было прямо-таки убийственное количество – Анатолий закончил ловлю раньше всех, и не потому, что надоело, просто «поролонки» кончились, но результат был достигнут, а это главное.

В тот день хищник был очень вялым – до такой степени, что на нормальную джиговую проводку никак не реагировал. Проводка с задержкой оказалась более действенной, и это характерно. Были рыбалки, когда я сознательно прибегал к такому приему, и он давал результат…

В ряде случаев добиться заметного улучшения клёва удается, не меняя сути проводки – она остается все той же ступенчатой, варьируем только длину её шага – чаще в сторону уменьшения. Если в обычном режиме между остановками подмотки мы делаем три или даже четыре оборота рукоятки катушки, то теперь шаг «ступеньки» уменьшаем до одного-двух оборотов. Время падения приманки на дно в результате сокращается раза в два, и порою оказывается менее секунды. Хотя это и противоречит нашему представлению о «правильной» джиговой проводке (считается, что оптимальная пауза должна составлять полторы–три секунды), на динамике поклёвок такое изменение сказывается положительно. Не всегда, разумеется, иначе мы бы постоянно ловили с укороченной «ступенькой», но достаточно часто.

Так называемая «пунктирная» проводка – это основной способ ведения пластиковых червей на техасской оснастке. На искусственных червей у нас мало кто ловит, зато сама техника, состоящая из коротких потяжек кончиком спиннинга в вертикальной или наклонной плоскости, может быть с успехом использована и в сочетании с другими приманками-незацепляйками. Ловится чаще всего судак, особенно на зорях и в темноте. «Ползучая» проводка – приманка очень медленно волочится по самому дну, и сносится течением. «Ступеньки» как таковой нет вообще. На замерзающих («полузимних») водоёмах таким способом иногда с успехом ловят перед самым ледоставом, в теплой воде – всю зиму. Берет чаще окунь, а в отдельных случаях и жерех.

Те разновидности проводок, при которых приманка дольше обычного контактирует с дном, как нетрудно догадаться, чреваты изрядным количеством зацепов, поэтому приманки для них должны быть исполнены строго как незацепляйки. Это может быть сделано и с помощью офсетного крючка, и с прижатым к поролону двойником или даже на обычной джиг-головке, но со скрытым в «резине» жалом (рис. 11).

Рис. 11. Два варианта незацепляек: а) на офсетном крючке; б) на обычной джиг-головке.

При этом вы можете задаться вопросом: не приведет ли сочетание приманки-незацепляйки с проводкой, в которой очень слабо ощущается поклёвка (это и в самом деле так), к неоправданно большому проценту пустых хваток? Опасения не напрасны – истинное число поклёвок при таких методах ловли существенно больше, чем нам удается явным образом почувствовать. То есть классическая «ступенька» дает однозначно больший процент и ощутимых поклёвок, и, естественно, поклёвок результативных. Тем не менее я всячески рекомендую, помимо классики, временами пробовать и другие методы анимации. Бывает, что несмотря ни на что, это дает более высокий конечный результат, и хотя у вас на конце лески незацепляйка, при использовании которой подсечка очень и очень желательна, вы, не чувствуя хватки рыбы, вдруг ощущаете её рывки уже после того, как она села на крючок, и так раз за разом…

Есть ещё несколько методов анимации, требующих специальной оснастки, например, с мягкой приманкой на плавающей головке и тяжелым скользящим грузилом или баунсером того или иного типа впереди (см. рис. 8). Или, наоборот, концевой груз в сочетании с одной-двумя плавающими приманками на поводках перед ним (рис. 12). И ещё такой вот вариант: на конец лески привязывается легкая (чаще плавающая) приманка без дополнительного груза, а сантиметрах в шестидесяти перед ней на коротком (15–20 см) поводке – у меня это чаще проволочный поводок – грузило (рис. 13). На камнях и ракушечнике такие оснастки особенно актуальны – практически не бывает зацепов даже при пользовании приманками с открытыми крючками.

Рис. 12. Донная оснастка с концевым грузилом и двумя поводками.

Рис. 13. Донная оснастка с коротким проволочным поводком, зафиксированным в метре перед приманкой.

С одной из таких оснасток, а именно с показанной на рисунке 12, у меня было связано несколько запомнившихся случаев. Правда, к оснастке той я пришел вынуждено. Мне дали как-то на пробу очень необычное для наших условий удилище серии Ben Doerr фирмы St. Croix. Необычность этого трехметрового спиннинга состояла в том, что, во-первых, его верхнее колено было в полтора раза длиннее нижнего, во-вторых, тестовый диапазон «палки» начинался с унции. И то и другое вытекало из самого предназначения удилища – оно было сюрфовым, то есть для ловли на морском побережье.

То, что по чувствительности «палка» не сочетается с привычными для нас головками весом 17–25 г, подтвердилось сразу, хотя по дальности заброса даже таких весов она, пожалуй, превосходила «палки», что были в тот момент в руках у моих товарищей. Естественным стало желание опробовать удилище Ben Doerr с теми весами, что попадают в его тестовый интервал. Понятно, что поймать на классический джиг с головкой за полсотни граммов весом на зимней Москве-реке было делом почти безнадежным, но вот оснастка с волочащимся грузилом оставляла гораздо большие шансы на успех.

Поймал я в тот день немного – судака и пять окуней. Но был один примечательный момент. Все происходило в Фаустове, а это, как многие, должно быть, согласятся, не самое окуневое место на Москве-реке – судака или щуку поймать там проще. Все окуни попались на разливе ниже плотины – там есть как раз пятачок с «шершавым» дном – на небольшой глубине и довольно сильном течении. Вес грузила не позволял оснастке быстро сносится потоком, и я не спеша, с короткими остановками вел её по камням.

Явно в руку я ощутил лишь одну или две поклёвки, большинство же окуней просто «повисли» – благо, в качестве приманок у меня выступали твистеры на острых крючках с открытыми жалами. Перед ними непосредственно на леске располагались «горошины» из пенополиуретана, которые обеспечивали приманкам плавучесть.

Возможно, и не стоило описывать ту рыбалку – ведь, кроме неё, было ещё лишь несколько похожих – одна из них на Волге под Дубной – с той же оснасткой и примерно тем же результатом. Но что-то подсказывает, что этот метод может быть достаточно результативным – просто в каждом из нас сидит консерватор, и мы скорее будем идти проторенным путем, даже если иной путь представляется объективно более предпочтительным.

Оснасткой с баунсером (см. рис. 8) мне приходилось пользоваться чаще. Конструкция, правда, довольно громоздкая и особо не предназначенная для далеких забросов, но этого зачастую и не требуется. В теплое время года я обычно ловлю с баунсером на воблер, зимой же несколько лучше работают мягкие приманки, будь то «резина» на плавающих головках или опять-таки твистеры на обычных крючках (желательно всё же на крючках-«бейтхолдерах» – с зазубринами на цевье) с плавающими «горошинами» на леске или на поводке впереди.

Готовые плавающие головки даже в московских магазинах найти проблематично, да и стоят они почему-то в несколько раз дороже своих свинцовых антиподов, поэтому я значительно чаще пользовался самодельными «горошинами» или даже ловил на рыбку, целиком сделанную из пенополиуретана (рис. 14). В более «цивильном» варианте этой оснастки вместо самодельной рыбки можно задействовать и Magic Fiber Lure (рис. 15) из ассортимента приманок DAM – на неё тоже клюет, и по крайней мере не хуже.

Рис. 14. Рыбка из пенополиуретана для донных оснасток.

Рис. 15. Magic Fiber Lure.

Основные места, где имеет мотивацию оснастка с баунсером, все те же – это участки реки с каменисто-ракушечным дном и, может быть, даже с не очень «злыми» коряжками – баунсер обладает большим иммунитетом к зацепам, чем оснастка с концевым грузилом. Отчасти по этой причине, отчасти потому, что для оснастки с баунсером, в отличие от классического джига, не требуется для качества проводки в обязательном порядке некая минимальная глубина, мне удавалось ловить с помощью такой оснастки там, где обычно ни в предзимье, ни тем более зимой не ловят.

Два схожих случая имели место в ноябре на Оке – в одном из них местом действия стал песчано-каменистый участок правого берега у деревни Лукьяново под Серпуховом, в другом – устье речки, называемой в народе «Вонючкой», – это чуть выше железнодорожного моста Павелецкой дороги. Обе точки объединяли характерные глубины – метра два или чуть более – и довольно-таки неровное дно. Общим было и то, что ловил я в обоих случаях по однотипной «наводке»: «разведка» докладывала, что накануне там брал окунь, причем на «вертушку» – это в ноябре-то, за неделю до ледостава!

Я не слишком упорствовал с «вертушкой», а замена её на оснастку с баунсером не замедлила сказаться: окуневые поклёвки начались сразу. Под Серпуховом в дополнение к окуням удалось поймать ещё и голавля…

На зимней Москве-реке я с успехом пользовался оснасткой, изображенной на рисунке 13. В первый раз я испробовал её зимой в Беседах, а потом она неплохо себя показала и в самом низовье – неподалеку от Коломны.

В Беседах я ловил в обшей сложности раз пять, и уловы, если честно, были не особо впечатляющими, но показательно, что самый весомый результат был достигнут как раз с помощью оснастки с грузилом на коротком проволочном поводке.

На стыке «бурлилки» и обводного канала небольшие глубины, неровное дно и нерегулярное течение. В этом месте удобнее ловить с острова, но далеко не всегда к этому лояльна охрана гидроузла, поэтому приходится уходить на правый берег, проводка получается большей частью вниз по течению, а это при ловле на классический джиг – самый худший вариант. Оснастка с идущим по дну грузилом без особых потерь допускает и такую проводку.

В тот день, когда я ловил под Бесединским гидроузлом, уровень воды был очень низким, и с проводкой обычного твистера на джиг-головке ничего путного не выходило. С альтернативной оснасткой тоже не сразу удалось приспособиться – течение заставляло быстрее, чем хотелось бы, подматывать леску.

Потом я понял, что надо делать: поддерживая натяжение лески, вести оснастку с короткими ускорениями и замедлениями. Приманка при этом благодаря её плавучести и «подталкивающему» сзади течению должна была идти по очень замысловатой траектории.

Первой пойманной рыбой оказался 700-граммовый судачок, затем на трех забросах подряд попалось по окуню. В течение следующего часа я поймал ещё трех окуней, а в конце – судачка чуть поменьше первого…

Под Коломной, а точнее – ниже железнодорожного моста, Москва-река большей частью мелкая, с невысокими глинистыми бровками и кое-где – с каменистыми россыпями. Этот участок реки трудно назвать в привычном смысле «зимним» – глубины и течение таковы, что качественная ступенчатая проводка получается с трудом. С идущим по дну грузилом проще: заброс перпендикулярно берегу и медленная проводка на снос с небольшими покачиваниями кончиком спиннинга. Основной добычей здесь был все тот же окунь, кроме того, удалось поймать одного жереха.

Вес грузила в подобных оснастках играет не столь важную роль, как в классическом джиге, для которого плюс-минус несколько граммов – это уже очень существенно. В данном случае вес грузила можно уменьшить или увеличить по крайней мере раза в полтора, и на итоговом результате это заметно не отразится. Если всё-таки придерживаться некоторого количественного ориентира, то вес грузила в донных оснастках следует выбирать примерно в два–два с половиной раза больше, чем вес головки классического джига, которым мы бы ловили в тех же условиях. Правда, этим ориентиром можно руководствоваться не всегда – найдется немало мест, в которых ловля с классическим джигом сильно затруднена или даже почти невозможна С учетом этого тем более не стоит игнорировать альтернативные варианты оснасток. Наверное, зря многие из нас, спинингистов-зимников, обходят стороной речные отмели. Под отмелями на большой реке мы понимаем не совсем то, что летом: в нашем случае это участки с глубинами около двух метров. Иногда и на меньших глубинах удается среди зимы заметить признаки присутствия рыбы, но основная жизнь начинается примерно с двухметровой отметки.

Я пока далеко не убежден в том, что «альтернативные» разновидности оснастки (и прежде всего те, о которых только что говорил), когда дело доходит до ловли на отмели, эффективнее оснастки традиционной в каждом конкретном случае. Всё же там, где можно понизить вес головки до такого значения, при котором достигается нормальная джиговая проводка, и дальность заброса остается приемлемой, лучше ловить на классический джиг.

Если в цифрах, то при обычном для большой реки весе головок 17–23 г на отмелях лучше всего работают джиг-головки весом от 5 до 12 г При переходе на такие веса очень желательно поменять удилище – «палки» наиболее популярного у спиннингистов-зимников средне-тяжело го класса всё же не лучшим образом сочетаются с головками весом менее полуунции. Другое дело, что мы редко берем с собой в дополнение к основной «палку» более легкого класса, а если и берем, то она, как правило, так и остается в багажнике – нет желания переоснащаться, особенно когда нет уверенности, что переоснащение пойдет на пользу.

Несколько раз, отправляясь на зимнюю Москву-реку, я волевым путем заставлял себя вместо тяжелой «палки» брать легкую – чтобы с самого начала лишить себя искушения встать на яму и проторчать на ней целый день. Такой добровольно-вынужденный переход на легкие головки неизменно приносил результат. Не могу, правда, со всей определенностью сказать, был бы результат выше или нет, если бы продолжал ловить на тяжелые приманки на глубине, но, сравнивая свои уловы с уловами тех спиннингистов, что в то же время ловили на ямах и фарватере, я пришел к выводу, что они сопоставимы: иногда лучше рыба брала на больших глубинах, иногда – на отмелях.

Здесь очень важно правильно спрогнозировать характер клёва и его привязку к определенным глубинам. Есть ситуации, когда дать правильный прогноз не составляет труда, бывает и наоборот: находишь активную рыбу вовсе не там, где её поначалу искал.

В начале и в конце зимнего сезона, когда вода в реке заметно теплее, чем в разгар зимы, хищник чаще выходит на отмели. Это вполне логично, и практика служит тому подтверждением. В ноябре и марте на Москве-реке, и на Оке поймать рыбу на глубинах 1.5–2.5 м считается делом обычным, причем видовой состав не ограничивается только окунем и щукой, ловятся также жерех, голавль и судак. А в набор приманок, кроме безусловно доминирующих зимой джигов, на почти равных правах входят ещё блесны и воблеры.

В середине зимы можно ожидать выхода рыбы на отмель, когда вода прибывает. Это правило хорошо известно рыболовам – и больше по лету, чем по зиме. В теплое время представляется логичной такая цепочка: прибывающая вода размывает берег, в реку попадают всевозможные черви и личинки, в поисках которых в прибрежную зону подтягивается та рыба, что ими питается, а вслед за ней – хищники. Зимой как-то не очень верится, что студеная вода может вымыть из промерзшего берега что-нибудь для рыбы вкусненькое, но общая закономерность – в том, что касается поведения хищника, – остается прежней. Я мог бы привести массу примеров, это подтверждающих, но ограничусь одним.

На самом рубеже 1997/98 годов я почти ежедневно в течение недели ловил в районе Фаустовского гидроузла. Двадцать девятого и тридцатого декабря уровень воды в реке был стандартно-низким. Судак лучше всего клевал на яме, также он вперемежку со щукой попадался на фарватере – на участке, что в полукилометре ниже ручья.

Первого января я начал было с ямы, но тут заметил, что вода за два дня прибыла сантиметров на двадцать пять, и уровень продолжает повышаться, поэтому долго задерживаться на яме не имело особого смысла, тем более что поклёвок ни у меня, ни ещё у двоих спиннингистов не было. Эти двое остались на яме, а я пошел вниз.

Если вы знаете акваторию, то в конце прямолинейного участка, перед крутым поворотом Москвы-реки налево, глубины по левому берегу постепенно уменьшаются – начиная с определенной точки, ловля с привычными головками (от 15 г и выше) уже теряет смысл. Ниже этого места идет, как принято говорить, «беспонтовый» участок, на котором обычно никто не ловит. Но получилось так, что первую поклёвку я ощутил как раз в крайней точке этого самого участка, когда уже хотел было повернуть обратно.

Судачья (с явными следами клыков на свинце и поролоне) поклёвка – метрах в тридцати от берега на глубине чуть более двух с половиной метров. Первое, что я сделал, это поставил легкую – девяти граммовую – головку. И с третьего заброса вытащил первого судака…

Далее в течение часа на точке и ниже неё, где глубина уменьшалась, случилось ещё поклёвок шесть или семь, трех судаков я поймал. Оставаться и продолжать ловить здесь же, на отмели не стал, поскольку рыба как таковая меня мало интересовала (судаков я отпускал), важнее было до конца понять закономерность клёва в тот день, поэтому и решил вернуться к яме.

Спиннингисты, которых я видел утром, так все время и ловили на одном месте. Один поймал щуку, другой – берша и небольшого судачка, плюс у каждого было по поклёвке. Из трех пойманных рыб только берш взял в самой яме, остальные поклёвки пришлись на выход из неё, где уже было не так глубоко…

На следующий день я опять был в Фаустове, взяв вместо тяжелого «Энтертейнера» легкую «Дикую речку» (St. Croix Wild River). Вода ещё чуть поднялась, и я сразу пошел на отмель.

Спиннингистов на реке оказалось больше – человек десять, так что к концу дня было, с чем сравнивать. Опять оказалось, что те, кто ловил с легкими джиг-головками на небольших глубинах, были в явном выигрыше. Мой результат при этом не был лучшим – один местный парнишка ловил на маленький виброхвост с головкой весом не более 6 г (обычно такие приманки считают окуневыми) и поймал шесть судаков – на двух больше, чем я. Те же, кто ждал выхода на яме, довольствовались одним-двумя «хвостиками».

Спустя два дня вода в Фаустове вернулась к своему обычному уровню. На мели поклёвок уже не было…

Было бы ошибкой полагать, что судак (и хищная рыба вообще) беспрекословно следует в своем поведении этой, связанной с колебаниями уровня воды, закономерности. Можно говорить о некоторой вероятностной зависимости, не более. Пусть таких случаев немного, но бывает, что вроде бы и до весны далеко, и уровень низкий и на редкость стабильный, а на отмели клюет.

Следует, наверное, обратить внимание на то, что нормальная джиговая ловля с легкой головкой на отмели возможна только на слабом течении На сильной струе вместо «ступеньки» получается скорее проводка на снос, это, конечно, тоже вариант, но скорее вынужденный и не всегда лающий желаемый результат. Как и «альтернативные» оснастки – баунсер, «Каролина» и т. п. Поэтому когда мы говорим сейчас о ловле на отмели, то как бы по умолчанию считаем, что скорость течения не настолько велика, чтобы это заставило нас отказаться от нормальной ступенчатой проводки.

Если течения вообще нет, это тоже плохо. Речной хищник всё-таки тяготеет к проточной воде. Поэтому больше всего для такой ловли подходят участки с медленным прямым или, что даже лучше, обратным течением.

Пример с ловлей судака в Фаустове, возможно, не самый характерный, поскольку чаще всего на отмели случается ловить не судака, а окуня и щуку. Окунь на отмели – это вообще отдельная и очень интересная тема. Окуни редко ловятся поодиночке, если попался один, то скорее всего удастся поймать ещё и ещё. Но не все здесь так просто, как может показаться на первый взгляд.

Вот пример как раз в тему. Первого марта 1997 года у Софьинского гидроузла проходили соревнования по зимнему спиннингу. Дело шло к концу, когда мимо меня прошел Алексей Кулешов. Он был невесел – результат ноль и никаких видимых шансов от этого нуля уйти. Алексей уже даже разобрал спиннинг и собрался уезжать домой.

Незадолго до того я обратил внимание на то, что совсем близко от места финиша – там, где шлюзовой канал сходился с основным руслом, стояло несколько человек – явно неспроста. Поэтому я посоветовал Алексею глянуть, что же там происходит – до конца соревнований ещё оставалось минут сорок, и всякое могло произойти.

…На финиш Кулешов принес целый пакет окуней. В итоге он занял второе место, хотя по справедливости должен был быть первым – нескольких мелких окунишек Алексей отпустил, а их бы хватило для завоевания чемпионского титула.

Вот что он рассказал. Придя на место, сразу понял, что клюет окунь – один из стоявших здесь спиннингистов поймал окунька граммов на сто пятьдесят, потом другой – чуть покрупнее.

Глубина оказалась меньше, чем можно было предположить, а джиг-головки у соперников – тяжелее, чем, по понятию Алексея, требовала ситуация. Он сам вообще большой любитель поупражняться с легкими головками, и то, что последовало за тем, полностью подтвердило правильность его выбора.

Далее события развивались по такой схеме: одного окуня ловит Кулешов, одного (но на четверых!) – спиннингисты, стоящие вокруг. Принципиальное отличие было только одно: Кулешов пользовался 5-граммовой головкой, тогда как конкуренты – вдвое более тяжелыми.

Алексею отчасти помогло стечение обстоятельств – далеко не всегда и не на каждой подобной отмели удается найти жирующую окуневую стаю. Но если уж стадия поиска была тем или иным путем успешно пройдена, дальнейшее становилось делом техники.

После той рыбалки я много раз бывал в районе Софьинских шлюзов и, естественно, обязательно проверял «окуневую» отмель, но лишь однажды мне удалось снять с неё пяток «полосатиков». Это значит, что выход окуня в день соревнований именно в этом месте был случаен, в другие дни окуневая стая тоже могла выйти на отмель, но уже на другую. И в том же приблизительно районе, и ниже по Москве-реке – под Велино – мне приходилось попадать на выходы стайного окуня, и всякий раз легкая головка приносила свои плоды. Но редко бывало так, что точка, «выстрелившая» однажды, столь же продуктивно работала в другой день, особенно если эти дни разделяла неделя и более.

Впрочем, «долгоиграющие» окуневые точки всё же существуют. Я знаю одну такую на Оке под Белоомутом. Правда, та точка это не просто отмель – дно в ней изрядно закоряжено, и рыбой, за которой я туда целенаправленно приходил, был не окунь, а судак. Но в течение марта 2000-го года судак клевал в лучшем случае через день, окунь же проявлял большую стабильность.

Сразу от берега дно полого понижалось и на глубине полтора-двух метров проходила первая полоса коряжника, затем следовал небольшой уступ, и уже на глубине чуть более трех метров шел второй ряд коряг. Судак, когда он здесь был, клевал внизу – под уступом или среди самих коряг нижнего яруса. Окунь же стоял выше перепада глубины, и почти все окуневые поклёвки приходились на те моменты, когда джиг проходил по коряжнику верхнего уровня.

Более того, несколько поклёвок окуня мне даже удалось вживую увидеть. Дело в том, что берег в этом месте был обрывистый, и удобнее при слабом ветре была позиция наверху обрыва. С этой точки в прозрачной воде приманка была хорошо заметна на последних метрах её проводки, и окуни несколько раз набирались наглости и выскакивали за поролонкой в зоне видимости! Поклёвка у вас на виду это норма для некоторых вариантов летней ловли, но в зимнем спиннинге – очень редкое исключение.

В этом окунево-судачьем месте вес головки тоже имел неоспоримое значение. Хотя позиция на обрыве позволяла поставить головку немного потяжелее, все равно окунь, как я убедился, лучше реагировал на веса 8–12 г, тогда как для судака его можно было без негативных последствий увеличивать раза в полтора – два, да и то лишь потому, что судак стоял глубже и на более сильном течении. Показательно, что в тот единственный раз, когда мне не удалось поймать окуня, дул неприятный боковой ветер, и мне пришлось поставить более тяжелую головку.

Окунь, кстати, очень по-разному берет джиг – это относится не только к зимней ловле, летом и осенью все тоже самое: поклёвки могут быть и «взаглот», и совершенно неберущиеся – в виде неоднократных легких тычков. Некоторые спиннингисты и вовсе придерживаются мнения, что окуня вообще не надо подсекать. Логика здесь такая: при поклёвке «взаглот» окунь благополучно засекает себя сам, многочисленные поклёвки-тычки и впрямь почти не берутся – если только случайно не подбагришь рыбу, а при ловле на неджиговые приманки подсечка тем более противопоказана – надо дождаться, пока окунь не «засосет» вертушку или не повиснет «добровольно» на одном из тройников воблера, а подсечкой при каждом подозрении на контакт с рыбой можно только отпугнуть преследующих приманку окуней…

Я готов разделить эту позицию – может быть, только не на сто процентов, а, скажем, на восемьдесят. Действительно, с неджиговыми приманками от подсечки можно без ущерба отказаться – я экспериментировал с блеснами и воблерами, результат по крайней мере не хуже, чем с подсечкой. Если, разумеется, крючки не совсем уж тупые.

Что до джиговых приманок, то здесь не все так просто. Для начала, настраиваясь на ловлю окуня без подсечки, надо быть уверенным, что ваш твистер или поролонка не подвернется, скажем, судаку – если так, то подсечка будет, мягко говоря, не лишней. Тем более что отличить судачью поклёвку от окуневой в тех случаях, когда оба этих хищника ловятся на джиг в одном месте вперемежку, очень непросто, а ведь сделать это надо мгновенно! Поэтому во всех спорных моментах подсекать надо.

Та разновидность окуневой поклёвки, когда окунь «заглатывает» приманку и почти всегда садится на крючок вне зависимости от подсечки, может проявляться и как классическая поклёвка на джиговой проводке (т. е. ощутимый толчок в паузу), и не проявляться никак – вы просто вдруг понимаете, что на крючке уже сидит рыба, а сам момент поклёвки остался незамеченным, несмотря на «нервозное» удилище и плетеный шнур. Но на такое можно и не обращать внимания – рыба попадается, а это главное.

Хуже, когда вы то ощущаете поклёвки, то нет (но потом по косвенным признакам выявляется, что они были), а поймать никак не удается. Поклёвки такого типа характерны именно для окуня, и прежде всего – стайного. «Воровские» поклёвки, во-первых, как правило, слабее по ощущению, чем классические для джиговой ловли поклёвки, во-вторых – они почти всегда бывают серийными: или по несколько легких тычков на одном шаге ступенчатой проводки, или тычки на последовательных двух-трех и более шагах.

Есть мнение, что такие тычки это и не поклёвки вовсе–окунь, говорят, «бодает», то есть бьет по приманке жаберной крышкой или носом, не раскрывая рта. Примерно тоже иногда приходится слышать о поведении окуня при его блеснении со льда. Возможно, в случае с отвесным блеснением окунь и в самом деле «бодает» приманку, но в джиговой спиннинговой ловле это, могу заверить, не так. По крайней мере мне неизвестны достоверные факты, подтверждающие «бодливость» окуня, тогда как подтверждений обратного (то есть того, что окунь даже при «воровских» поклёвках берет приманку в рот) предостаточно.

Если после проводки, на которой вы ощутили несколько таких слабеньких тычков, внимательно осмотрите приманку, свидетельства покушений скорее всего обнаружатся. Это могут быть и «кратеры» на теле поролоновой рыбки – окуни выщипывают кусочки поролона, и характерные, как от наждачной бумаги, царапины на силиконе или свинцовой головке – следы мелких окуневых зубов. Приманка, бывает, сплошь искусана – от хвоста до головы, а улов – нулевой или около того… Что делать?

Первое, что само собою напрашивается, это дополнительные крючки, но каждое лишнее жало делает приманку дороже и одновременно – не забудем о зацепах – сокращает среднюю продолжительность её жизни. Но главное – это не дает в полном объеме желаемого эффекта. Я как-то пробовал ставить на поролонку, которая уже была оснащена двумя тройниками, ещё один тройничок ставил на переднее ушко головки. Крючки при этом были не колюбакинского заводика, а фирмы Owner. И что вы думаете? Окуни ухитрялись безнаказанно кусать и такого «дикобраза»! На свинце и поролоне прибавлялось шрамов, окуни же, если и стали попадаться чаще, то не настолько, как того бы хотелось… Поэтому лучше оставить идею с дополнительными крючками, а вместо того взять на вооружение правило «забудь о подсечке!», о котором мы только что говорили. Поклёвки такого типа («неберущиеся») более характерны как раз для ловли на отмелях, и уже в силу этого желательно пользоваться максимально легкими головками, а техника ловли без подсечки тем более предполагает работу с малыми весами.

Оптимальной приманкой здесь будет небольшой твистер или виброхвост на классической джиг-головке весом 5–9 г с крючком некрупного размера, но с достаточно длинным цевьем. Предпочтительность длинного цевья может вызвать сомнение – ведь обычно считается, что жала крючков джиговой приманки должны располагаться ближе к её голове, но в данном случае увеличенная длина цевья оправдана тем, что почти все «берущиеся» поклёвки окуня – это поклёвки с хвоста: когда окунь в этом виде ловли садится на крючок, из его рта, как правило, торчит одна только головка приманки.

Техника проводки несколько отличается от обычной «ступеньки», и отличия касаются двух или трех моментов. Первое и наиболее существенное: во время паузы в подмотке лучше немного пошевеливать вершинкой удилища, чем оставлять её совершенно неподвижной. Это делается не столько для того, чтобы раздразнить окуня, сколько с целью быстрее понять, что «правильная» поклёвка состоялась.

Обычно все происходит так. Вы ведете приманку «ступенькой» плюс подыгрываете в паузах небольшими (амплитуда не более 10 см) покачиваниями кончиком спиннинга в направлении уходящей в воду лески. Окуни иногда дают о себе знать теми самыми слабенькими «воровскими» тычками, при которых, как мы знаем, подсекать бессмысленно. Но вот приманка находит вдруг «точку опоры» раньше, чем она должна была бы лечь на дно – это легко заметить, покачивая кончиком удилища. Вы начинаете подмотку лески и ощущаете рыбу, сидящую на крючке. Поклёвки как таковой – в виде выраженного толчка воспринимаемого рукой или визуально по кончику – в большинстве подобных случаев не бывает. Так повторяется много раз и в какой-то мере это напоминает ловлю на мормышку в глухой сезон: после невнятных тычков – с легким вздрагиванием кивка и при минимальных шансах на удачную подсечку – следует настоящая поклёвка, которую скорее чувствуешь интуитивно, чем видишь глазом, а окунь уже даже и без нашего вмешательства, можно сказать, сидит на крючке…

Второе отличие от классической ступенчатой проводки – не обязательный контроль дна. Это означает, что при ловле окуня на отмели нет жесткой необходимости на каждом шаге позволять джиговой приманке опуститься на самое дно, можно начинать подмотку чуть раньше. Джиг при общей глубине порядка двух метров все равно будет оставаться в зоне досягаемости окуня.

Такая «нерегулярная ступенька» в сочетании с подыгрышем в моменты остановки чаще провоцирует окуня на «правильную» поклёвку, но применять эту технику всегда и везде я бы всё же не советовал – она эффективна прежде всего при переизбытке «неправильных», или «неберущихся», поклёвок.

Иногда полезно бывает попробовать другое отклонение от классики, в некотором роде обратное тому, о котором только что шла речь. Вместо того, чтобы начинать подмотку сразу же после касания джигом дна, паузу удлиняют на пару секунд. В данном случае вряд ли имеет смысл говорить о донной проводке на снос, так как мы ловим этим методом на слабом течении, да и продолжительность задержки не столь велика, чтобы приманка успела «покантоваться» по дну.

Главная идея здесь в том, чтобы дать инертному окуню несколько дополнительных мгновений «на размышление». Надо сказать, окуню порою именно этих мгновений и не хватает, и число поклёвок уже после касания приманкой дна оказывается даже большим, чем во время её погружения.

При такой проводке с задержкой небольшая поролонка уместнее твистера, поскольку поролон сохраняет в воде признаки плавучести, и поролоновая рыбка при грузике, лежащем на дне, занимает наклонное или почти вертикальное положение. И зацепов меньше, и окуню брать приманку удобнее. Ну и ещё раз вспомним здесь про приманки из пенополиуретана с их «сверхплавучестью».

Отличие такой окуневой поролонки от поролонки вообще то же самое, что и для твистера – небольшой размер и сравнительно удаленный от головки крючок. Если у типовой поролоновой рыбки крючок (в идеале) должен располагаться на треть от головы, то в данном случае – посередине или даже на треть от хвоста.

Когда мне приходится аналогичным образом ловить окуня летом, я часто сознательно отрываю хвостик у твистера или поролонки. Кому-то такое может показаться в корне неверным (особенно ловля на бесхвостый и потому не играющий обрубок твистера), но я потратил достаточно времени на эксперименты и готов на их основании утверждать, что отсутствие и приманки хвоста не уменьшает общего числа поклёвок, но вот процент их реализации поднимает заметно – раза в полтора. Опять же надо помнить, что говорим мы сейчас о ловле окуня на отмелях с глубинами около двух метров, и этот окунь ведет себя по отношению к нашему брату-спиннингисту не очень уважительно: поклёвок-тычков много, а поймать удается с трудом…

Зимой специальных опытов с отрыванием хвоста у приманки я не проводил. С учетом тех не столь уж и малочисленных случаев, когда рыба «отгрызала» у приманки хвост, и я продолжал ловить на эту приманку. Склоняюсь к выводу, что то же самое оправдано и в зимней ловле на большой реке.

Хотя многие из нас и свыклись с тезисом «зимний спиннинг – это джиг и ничего кроме», небольшие глубины и слабое течение оставляют определенные возможности и для приманок иных типов. Здесь я скажу откровенно: в условиях зимней Москвы-реки или Оки я ни разу не ловил более двух «хвостов» за рыбалку на «вертушку» и более трех – на воблер. С одной стороны это показательно, с другой – не очень.

Будучи подчеркнутым рационалистом, я достаточно быстро понял, что джиговая рыбалка на большой реке дает зимой более гарантированный результат, и потому всё, что не относится к категории «джиг», пускал в дело очень редко. Я и сам понимаю, что в этом есть некоторый перегиб, хотя и остаюсь во мнении, что джиг в общем и целом безусловно лучше всех прочих разновидностей спиннинговых приманок.

Думаю, что не стоит лишний раз подробно говорить о том, что такое «зимняя модель поведения хищника», и как в соответствии с этой моделью он должен реагировать на приманку. Да, так называемая «зимняя» модель и ориентированная на неё джиговая техника ловли, что естественно, доминируют на зим их водоёмах, но не в такой мере, чтобы абсолютно исключить ловлю на «незимние» приманки.

Свою первую рыбу, пойманную на большей реке календарной зимой, я «уговорил» с помощью «вертушки». И потом время от времени подавливал на вращающиеся блесны, причем то были не джиг-спиннеры (которые в первую очередь джиги, а потом уже «вертушки»), а обычные меппсовские «Кометы» или «Лонги» и их близкие аналоги.

Многие спиннингисты не умеют и не желают учиться довить на джиг. Летом такая позиция не столь критична, зимой же она обрекает на поиск нелегких путей. Любопытно бывает наблюдать за противником джиговой ловли, впервые попавшим на большой зимний водоём. Итог с большой вероятностью предсказуем, но бывают и исключения, а если в полной мере учесть все особенности сезона, то шансы на положительный результат заметно возрастают.

Главная из этих особенностей напрямую связана с температурой воды – чем она выше, тем благоприятнее прогноз для неджиговые приманок. Когда вода находится на грани замерзания, даже и на джиг хищник отзывается хуже, чем по чуть более теплой воде, на «вертушку» или воблер – тем более.

Здесь следует подчеркнуть два очень важных момента. Во-первых, то, что мы говорим сейчас, прежде всего касается ловли на большой реке. На «жабовнике», к примеру, щука может прекрасно ловиться на «вертушку» и в самый канун ледостава.

Во-вторых, трудно со всей определенностью назвать в цифрах температуру воды – одно дело её прибрежно-поверхностный слой, куда ничего не стоит опустить термометр, другое глубинные слои, где. собственно, и держится большей частью та рыба, которую мы ловим Известно, что в водоемах с минимальным перемешиванием воды даже при на наличии льда на поверхности на глубине температура остается около +4 °С. На течении картина несколько иная, но дать количественную оценку в каждом конкретном случае сложно, и мы не будем в это углубляться, руководствуясь больше сравнительными оценками.

Характерные значения зимней температуры воды в Москве-реке, по результатам замеров у дна в нескольких метрах от берега, +6–7 °С – это в период с декабря по февраль на участке от Чулкова до Фаустова. В начале и ближе к концу зимнего сезона температура воды заметно выше, как выше она и в местах впадения в реку теплых стоков.

Ока, за исключением, может быть, участка, следующего сразу за сбросом Каширской ГРЭС, река более холодная, если мороз «придавит» – уже идет шуга и многие «полузимние» точки вообще «выключаются» до лучших времен. Зимняя температура воды в Волге ниже сбросов из водохранилищ и вовсе не превышает четырех градусов.

Из всего этого следует, что зимой неджиговые приманки в наибольшей мере из названных трех рек оправданы для Москвы-реки, особенно в начале и конце сезона, а также вблизи устьев речек и ручьев, несущих более теплую воду. И надо сказать, практика ловли это полностью подтверждает. Вот несколько примеров.

Осенние Бронницкие соревнования 2000-го года, предпоследние выходные ноября. Обычно к этому моменту времени уже устанавливается зимний характер погоды – температура воздуха отрицательная, и вода успевает охладиться. На сей раз три первые недели ноября выдались очень теплыми, а вода в Москве-реке по своей температуре приблизительно соответствовала второй половине сентября, если сравнивать с аналогичного масштаба рекой, лишенной тепловой подпитки.

Среди участников соревнований нашлось немало таких, кто вместо поролонок и виброхвостов ловил на блесны. Любители «железа», правда, находились и на всех предшествующих соревнованиях (у Олега Гусева даже ведется соответствующая статистика), но если прежде дела у «металлистов» шли из рук вон плохо, то на этот раз на «колебалки» и «вертушки» был пойман не один десяток «хвостов». Рыба в теплой воде была активна и ловилась в числе прочего и на небольших глубинах. Так оно обычно и бывает на реках с естественным терморежимом за месяц-полтора до наступления холодов, и аналогию со второй половиной сентября можно было усмотреть не только в температуре воды, но и в клёве.

В столице напротив Коломенского в Москву-реку вливается ручей, называемый «Курьяшкой». Вопрос экологической чистоты здесь лучше не поднимать – и так все ясно, главное, что «Курьяшка» несет очень теплую, можно сказать, горячую воду. Сразу за водосливом жизнь бьет ключом, и всякая рыба ловится. Жерех и окунь в течение всей зимы попадаются на «вертушку»…

Ранее я уже упоминал о ноябрьской ловле окуня на «вертушку» на Оке напротив Каширы, чуть выше железнодорожного моста. Ловили также и на воблер. Здесь тоже впадает теплый ручей – так что и этот пример в тему.

Под сбросом Каширской ГРЭС я несколько раз в ноябрю ловил жереха на «колебалку». Есть сведения и о том, что в этом же месте на отмели ловили на воблер судака – дело было в январе или феврале…

Иными словами, нельзя утверждать, что подчеркнутым любителям «железа» и воблеров с ноября по март совсем уж нечего делать на берегах большой реки. Здесь очень важно правильно оценивать те возможности, которыми обладает спиннингист, вооруженный приманками всех этих типов, и соотносить их с требованиями, накладываемыми непривычными зимними условиями.

Основной недостаток большинства вращающихся блесен, очень и очень существенный в нашем случае, это их малая дальнобойность. Зимой считается нормой, если хищная рыба ловится на расстоянии от тридцати метров от берега и далее. Для обычной (без дополнительной подгрузки) «вертушки» это расстояние близко к предельной дальности заброса. Вот и приходится либо изыскивать возможности с помощью всяческих специальных оснасток увеличивать дальность броска, либо утяжелять саму блесну, либо пользоваться «вертушками» в то время и в том месте, где рыба ловится неподалеку от берега.

Из «специальных» оснасток можно вспомнить те же баунсер и «Сбирулино» (рис. 16). Полагаю, здесь есть поле для экспериментов – мой зимний опыт ловли на «вертушки» с такими оснастками пока ограничен, хотя в теплое время я с успехом пользовался ими.

Рис. 16. Оснастка лёгкой "вертушки" с тонущим поплавком "Сбирулино"

Блесну лучше взять максимально легкую – без огрузки на стержне. При ловле с баунсером я даже ставил перед блесной шарик из пенопласта (рис. 17). что не позволяло ей опускаться на дно и почти исключало зацепы.

Рис. 17. Вращающаяся блесна с пенопластовой головкой.

Вращающиеся блесны с грузом-головкой делятся, как известно, на два типа. При тяжелой головке и относительно небольшом лепестке это будет приманка класса «джиг-спиннер». По методам анимации они мало отличаются от обычных джигов. да и по дальнобойности тоже. Дает ли лепесток в данном случае дополнительный привлекающий хищника эффект или нет, остается спорным. По крайней мере я, несмотря на то, что давно ловлю на подобные джиг-спиннеры, к однозначному выводу так и не пришел. Что очевидно – такие приманки более трудоемки в изготовлении и дороже, а это значит, что особо увлекаться ими не стоит.

«Вертушка» с относительно легкой головкой предназначена уже главным образом для горизонтальной проводки. По зиме такая блесна бывает эффективной на поперечных бровках, когда, если следовать по течению, глубина скачком увеличивается, например, с двух метров до трех.

Оптимальная проводка получается, если встать немного выше бровки и. забрасывая поперек течения, дать блесне заглубиться и потом начать медленную равномерную подмотку. Блесна проходит свал в самом начале проводки (в этот момент поклёвка наиболее вероятна), далее она движется по дуге, но не удаляется от бровки, а в конце пересекает её в обратном направлении (рис. 18).

Рис. 18. Наиболее эффективная схема проводки "вертушки" на поперечной бровке.

Щука – а именно она попадается в таких местах в первую очередь – стоит под самой бровкой или в нескольких метрах ниже по течению. Соблазнить её джиговой приманкой сложнее – из-за особенностей проводки: выше бровки не получается нормальной паузы, потом приманка зависает и течение проносит её над самым привлекательным местом, дна она достигает уже позади хвостов «дежурящих» под бровкой щук.

Здесь мог бы пригодиться воблер, но он уступает подгруженной «вертушке» в дальности заброса. В дополнение ко всему в таких местах на реке всегда найдется, за что, кроме рыбы, зацепиться, а воблер с большим риском его потерять пускать в дело очень не хочется. «Вертушка» тоже, разумеется, не имеет врожденного иммунитета к зацепам, но она и дешевле, и допускает такие варианты оснастки, при которых число зацепов сводится к минимуму (рис. 19).

Рис. 19. Незацепляющийся вариант вращающейся блесны.

«Вертушки» без головки – будь то популярные в народе «Лонги», «Эффцетты» или «шведы» – обычно ограничены в своем применении случаями выхода хищника на прибрежное мелководье. Я сам как-то под Софьинскими шлюзами поймал на «Аглию Лонг» третьего номера щуку и хорошего окуня – после того как надоело игнорировать периодическое чавканье хищника, гонявшего на отмели малька. Перед этим, правда, мне удалось взять пять полноценных «хвостов» на глубинный джиг, но это уже детали.

Мне рассказали и о нескольких случаях, когда джиговая ловля вообще не давала результата, но стоило поставить «вертушку» – и дела сразу шли в гору. Проверить подлинность этих историй сложно, да и о людях, с которыми они происходили, мне мало что известно – особенно то, что касается умения ловить на джиг.

Колеблющиеся блесны зимой в целом уместнее «вертушек» – и по забросу, и по технике анимации. Тяжелую «колебалку» удается запулить далеко – наравне с увесистым джигом, да и вести можно в том числе и «ступенькой», но было бы большой ошибкой попытаться полностью подменить ею джиг.

Классический джиг дает более четкое ощущение проводки, особенно на значительной глубине и течении. Более того, «колебалка», выполненная из тонкого (не более 2 мм) металла, при одинаковом весе с поролоновой рыбкой может вовсе не достигать дна – у неё большая парусность и малая скорость погружения, течение проносит такую блесну над рыбой…

Блесны с пропорциями «Кастмастера» или «Трехгранки», безусловно, могут послужить вполне адекватной заменой привычному джигу, в том числе и во всех аспектах ступенчатой проводки, но в данном случае опять на первый план выходит уязвимость приманок при ловле на не идеально чистом дне, а оно почти всегда далеко от идеала. Короче, на «Кастмастерах» так можно и разориться. Даже если вместо «родных» блесен компании Acme вы жертвуете «левыми» «Кастмастерами» или не «Кастмастерами» вовсе, все равно потери с большой вероятностью окажутся катастрофическими… Вывод отсюда такой: там, где вместо дорогих и подверженных зацепам колеблющихся блесен можно воспользоваться дешевыми поролоновыми незацепляйками, нет смысла упорствовать в надежде, что на блесну будет клевать лучше, а надо ловить на поролон.

Другое дело, когда приходится ловить в условиях, в которых классический джиг не способен проявить себя в полной мере. Помню одну рыбалку на Москве-реке. Начало января. Оттепель. Почти нет ветра. В Чулкове порядка полусотни спиннингистов. Акватория, впрочем, большая, и никто особо не плакался, что места всем не хватает.

Я полдня отловил на правом берегу напротив автобуса – есть там такой ориентир. Поймал судака и пару мелких окуней, клёв был неважный. Потому и решил я прогуляться вниз по берегу реки.

Сразу за поворотом начинался участок, где, по моему мнению, зимой делать было особо нечего – там было слишком мелко. Тем не менее, я увидел в этом месте нескольких спиннингистов. К удивлению, они поймали здесь двух щук и трех крупных окуней, хотя при этом, как они сами признались, не особо усердствовали – приехали в первую попавшуюся точку не столько для того, чтобы поймать рыбу, сколько для того, чтобы отдохнуть и расслабиться.

Сразу поняв, что с джигом в месте, где они оказались, делать нечего – легкая головка не летит, а с тяжелой нет проводки – мужики не стали переезжать в другую точку, а перешли на «колебалки». Замена оказалась удачной.

Я понаблюдал за техникой проводки и увидел примерно то, что ожидал увидеть. Это было что-то среднее между классической «ступенькой» и равномерной проводкой: более медленная, чем при джиговой ловле, подмотка с остановками, причем число оборотов между остановками было не три-четыре, а больше – до десяти.

Сам я ловил таким способом на «колебалки» поздней осенью. В тот день убедился, что им можно ловить и зимой.

С воблерами дело обстоит сложнее. Даже летом мы на больших водоёмах чаще ловим на них с лодки, а не с берега. Сейчас речь идет только о береговой ловле.

В отличие от «вертушек» и мягких приманок в случае с воблерами нежелательно решать проблему дальности заброса дополнительной подгрузкой того или иного вида. Каждый из воблеров обладает выражено индивидуальной игрой, и если воблер заставляют послушно следовать за грузилом, большая часть его индивидуальности тем самым подавляется.

Это в ловле троллингом разнообразные патерностеры, даунриггеры и т. д. сочетаются с воблерами, и такое сочетание расширяет возможности этих приманок. В спиннинге, то есть ловле с забросом, тоже, разумеется, можно задействовать некоторые модели воблеров в связке, например, с баунсером, но воблер в таких оснастках принципиально не будет отличаться от более примитивных из применяемых в них приманок – «резины», легких вертушек или вабиков.

Пусть то, что я сейчас попытался сформулировать, и не бесспорно, но давайте всё же не будем отвлекаться на береговую воблерную ловлю на большой реке. Ведь даже летом основные технико-тактические схемы применения воблеров предполагают ловлю либо с лодки, либо взабродку, а если с берега, то чаще на малой реке. Зимой же – тем более.

Пусть это и не значит, что с берега поймать зимой на воблер на Оке или Москве-реке нельзя – я и сам несколько раз ловил, и, как уже отмечал, ещё кое-какая информация на этот счет имеется – однако на той стадии, на какой мы сейчас находимся в своем практическом понимании зимней ловли, трудно построить систему, которую можно было бы использовать как руководство к действию. Пока есть очень ограниченный набор разрозненных фактов. Возможно, пройдет всего лишь сезон-другой, и объем статистики резко увеличится, тогда и можно будет говорить о системе. Но уже не в этой книге…