ПЕЖО – ТОЖЕ БРАТЬЯ. НО ЗДЕСЬ НЕ ОБОШЛОСЬ БЕЗ ЖЕНЩИНЫ

ПЕЖО – ТОЖЕ БРАТЬЯ. НО ЗДЕСЬ НЕ ОБОШЛОСЬ БЕЗ ЖЕНЩИНЫ

Сколько раз я благодарил себя за то, что перед поездками не ленюсь найти время и прошерстить все, что возможно по той теме, какую собираюсь осваивать. Вот и сейчас – сижу в самолете «Эр Франс», жую круассаны, запиваю кофе и готовлюсь к встрече со своим любимым Парижем и даже ничуть не жалею, что опять, уже в который раз, не будет времени на исполнение моей мечты, превратившейся в навязчивую идею: выпить чашечку кофе на Эйфелевой башне – туда всегда такие очереди!..

Не жалею потому, что сразу из аэропорта – в новенький «Пежо-308 HDi» с новеньким турбодизелем – и на восток, на восток, почти 500 километров на восток, к границам Швейцарии и Германии, туда, где 200 лет назад братья Жан Пьер и Жан Фредерик Пежо основали – нет, не заводик, а небольшой цех, сарайчик, в котором трудилось всего несколько мастеров.

...Прилетая в Париж, я всегда готовлюсь к встрече... с зайцами. Их на зеленых пространствах аэропорта де Голля сотни. Тысячи! Ни в одном другом аэропорту мира такой популяции ушастых нет. Они обнаглели от безнаказанности и плодятся под свист турбин, который им ничуть не мешает... как кролики. Серые уши торчат отовсюду. А в Париже – дождь. Плюс шесть. Снега нет. Весна. Зеленая, новая травка. Эх, полежать бы на ней с бутылочкой «Гран Крю»! Но... С самолета – за руль.

Освежаю в памяти все, что вычитал о потрясающих братьях. Работали исключительно по металлу: пружины вили и закаливали, косы, пилы мастерили, арматуру, рессоры для телег и карет, но когда через восемь лет братья освоили холодный прокат стальных заготовок, возможности их резко возросли, и они превратились уже в буржуа среднего пошиба: 70 рабочих – это по тем временам небольшой завод. И чего они только не выпускали! От корсетных крючков до инструмента и ручных мельничек для зерен всякого рода.

Производство расширялось, популярность их продукции росла, и встал естественный вопрос о собственной торговой марке. Наиболее известному в округе ювелиру и граверу была поставлена задача: найти наиболее красивое сочетание букв фирмы «Братья Пежо и сыновья», но он предложил другой вариант, совершенно неожиданный: символы! Третий сорт клеймился изображением руки, второй сорт шел под полумесяцем, а на самой качественной продукции красовался лев!

А вот здесь, забегая вперед, я должен сказать о трех главных качествах фирмы «Пежо», которые она не теряла все два века своего существования и благодаря которым фирме все 200 лет неизменно сопутствовал коммерческий успех. Первое – острое чутье на новинки, которые пойдут в массы, то есть идеальная конъюнктурность; второе – высокий уровень исполнения продукции, и третье – «человеческая» составляющая бизнеса: все заводы компании располагались на родине семейства Пежо или неподалеку, на востоке Франции, куда я сейчас и еду. И потому на них работали семьями и даже поколениями. Да и само семейство Пежо своими повторяющимися именами Жан Пьер I, II, III... напоминало королевские династии. Сами владельцы заводов организовывали на них рабочие союзы, и – представьте себе! – кроме зарплаты, отчисляли часть прибыли в эти союзы! Как вы думаете, почему в начале прошлого века Арман Пежо позже всех, позже Андре Ситроена и Луи Рено, не говоря уж об американских конкурентах, перешел на конвейерное производство автомобилей? Он не желал увольнять своих – неизбежно лишних – земляков-рабочих!

Но вернемся немного назад, к острому чувству рынка: в 1867 году Пежо выпускает свою первую швейную машинку, через два года – первую косилку на лошадиной тяге, в 1885 году выходит в свет первый велосипед со львом. А в 1889 году на Парижской всемирной выставке мир увидел первый паровой автомобиль «Пежо». Но громоздкий паровик, спаренный с ажурным велосипедом, – это нежизнеспособно...

И еще об одной отличительной, можно сказать, фамильной черте семейства Пежо. Это скромность. Арман, разбогатев и завоевав своей продукцией больше пол-Европы, не иллюминировал своей фамилией сверху донизу Эйфелеву башню, не выписывал слово «Пежо» цветным дымом с самолетов в парижском небе, как Ситроен. И это понятно – Андре учился бизнесу в Америке, а Арман – в Англии, откуда приехал – кем? Не пиарщиком, а спортсменом. Велосипедистом. Он, может быть, не самый первый сел на велосипед, но самый первый понял, что у этого бисиклета, как его тогда называли, большое будущее, и пока другие думали и приноравливались, Арман запустил всю свою империю на полную мощность – он стал делать велосипеды. Да какие! Они экспортировались даже в Америку!

Надо вам сказать, что время тогда было интересное. Например, в 1894 году проводились гонки на велосипедах Париж – Бордо – Париж, протяженностью 1200 километров, и в том же году прошли первые в мире автомобильные гонки Париж – Руан, протяженностью всего 126 километров. И все призы получила марка «Пежо». Только велосипеды передвигались в два с лишним раза быстрее автомобилей. На следующий год уже автомобили бегут 1200 километров до Бордо и обратно, и первым финиширует «Панар-Левассор», передвигавшийся со средней скоростью 24 километра в час, местами, естественно, он ехал быстрее. Но «Панар» был двухместным автомобилем, и потому по правилам гонок первое место и солидный денежный приз были присуждены автомобилю с четырьмя седоками – опять же «Пежо»!

История зафиксировала слова Левассора сразу после финиша: «Это было безумие! Местами я делал до 30 километров в час!» Остался в Истории и тост на банкете после гонки одного из автомобилистов: «Выпьем, господа, за скорейшее достижение фантастических скоростей! К примеру – 80 километров в час!!» На что герой банкета Левассор сказал «алаверды»: «Тот, кто возьмется за осуществление этой величайшей глупости, достоин сожаления». Но последнее слово осталось все же за участником гонки, великим автомобилистом, французом графом де Дионом: «Будущее принадлежит тем, кого сегодня мы считаем сумасшедшими!» И все выпили. За будущее.

...За то самое будущее, что шелестит сейчас колесами по шоссе Париж – Лион. «Пежо-308 HDi», 1,6 литра, битурбодизель 110 л. с., момент 240, стеклянная крыша, белый кожаный салон, панель приборов – все внутри и снаружи такого изящества, на которое способны только французы. Управляемость, тормоза, комфорт и главное – ощущение, что все это дороже тех 600 тысяч рублей, за которые автомобиль можно купить в России. Клянусь, это не реклама, а полет души и тела. Скорость сдерживаю, чтобы не нарваться на вспышки «фотокамер Саркози» – всего 140 километров в час. Чуть больше века, всего 120 лет – всего две жизни от гремящих, ползущих паровиков до этого совершенства!..

Все ближе и ближе родина семейства Пежо...

А вообще-то, настоящая слава и богатство пришли к Арману Пежо, когда встретились его колеса с двигателем внутреннего сгорания. Как же это случилось? Какое же провидение их свело, где?

Провидение было в длинном, в талию, темно-синем платье, в шляпке с негустой вуалью, очень недурно собой, звали его Луиза, и приехало ОНО в родное для Армана поместье не с кем-нибудь, а с мужем и с самим Готлибом Даймлером, и не на чем-нибудь, а на его собственном автомобиле! Поистине – «шерше ля фам» в любом великом деле! А уж во французском!..

Просто жена представителя двигателей Даймлера во Франции, Эдуарда Саразена, умершего не вовремя, прямо накануне великой эпохи автомобиля взяла его дело в свои руки, и взяла кардинально – поняв выгоду и значимость мужнина бизнеса, она сначала женила на себе первого автомобилиста Франции того времени Эмиля Левассора, а потом свела и его, и его друга, крупного промышленника-велосипедиста Армана Пежо, с самим Даймлером! Во всяком случае, их встреча состоялась по ее настоянию. Как истинный француз, Арман Пежо не мог отказать женщине. Но главное – он не мог не понять, что у автомобиля гигантское, немыслимое в то время будущее.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.