О КЛИНКАХ ЯПОНСКИХ МЕЧЕЙ БЕЗ ДОМЫСЛОВ. Часть 3
О КЛИНКАХ ЯПОНСКИХ МЕЧЕЙ БЕЗ ДОМЫСЛОВ. Часть 3
Продолжение. Начало в НОЖNEWS № 14 и 15
Изображения на полосе меча
На клинках и хвостовиках японских мечей, кроме надписей, часто встречаются изображения, различные по характеру, но всегда подчеркивающие индивидуальность данного образца.
Прежде всего, бросаются в глаза художественные гравировки — хоримоно. История их такова. В смутные времена междуусобных войн самурай мог положиться только на свой меч и для придания ему магического свойства оберега заказывал граверу изображения божеств-охранителей или их имена на клинке. Когда наступили мирные времена, традиция эта осталась, но сместилась с религиозно-мистического уровня на декоративный.
Поэтому грубая гравировка старых боевых мечей, которую выполняли сами кузнецы, стала более изящной и многосюжетной. В темах гравировки присутствуют драконы, карпы, бамбук и слива, морские волны и насекомые — все то, что встречается в сюжетах цуба этого периода. И гравировку выполняли уже специалисты-граверы.
К этой же операции относится и прорезание долов — продольных желобков на клинке. Их разновидности учтены и систематизированы, а сами долы, кроме декоративной функции, еще и облегчают клинок, сохраняя его жесткость и гася вибрацию во время удара.
Встречаются варианты, когда декоративная гравировка находится внутри дола и выполнена объемно, в виде барельефа. Такие изображения называются укибори.
В период Эдо возникла также мода гравировать на клинках строки из популярных в то время стихов, а также боевые девизы и изречения мудрецов древности.
Если часть Хоримоно скрыта под рукояткой, значит полосу меча в свое время укорачивали, так как японские мечи укорачиваются только со стороны хвостовика, который обрезается на требуемую величину. При этом случается, что старые надписи, остающиеся на изъятой части хвостовика,
сохраняют. Для этого часть хвостовика с надписью видоизменяют и в виде таблички прикрепляют заклепками к укороченному хвостовику. Но это и путь для подделок, когда к менее ценному клинку прикрепляют сохранившуюся надпись от погибшего меча.
Иногда встречаются непонятные знаки, похожие на иероглифы, но и отличающиеся от них. Это имена буддийских богов, написанные на санскрите — языке буддийских книг, пришедших из Индии. Но в данном случае санскрит стилизован и приобрел более привычный для японца вид. Такие надписи называются бондзи, и появились они в то время, когда позиции Синто в стране несколько ослабли, а на первое место вышел буддизм.
На хвостовиках, кроме надписи, могут быть гравированные или штампованные на раскаленном металле изображения — личные знаки кадзи. Это «мои» — личный герб, дарованный за особые заслуги, «као» — стилизованная роспись в стиле скорописи или «ка-кихан» — монограмма из четко начертанных иероглифов, помещенная в рамку.
Все эти изображения будоражат воображение пытливых потомков и повышают стоимость меча.
Полировка
Следующий этап, который проходит клинок японского меча, это полировка. Полировщик клинков — профессия, имеющая свои тонкости, поэтому предварительно обработанный клинок кадзи передает следующему специалисту (по технологической цепочке).
Прежде всего, следует отметить, что природа подарила японцам залежи абразивного материала необычайной чистоты и мелкозернистости. Без этого невозможно было бы создание того, что гордо именуется «Нихонто».
Чтобы читатель понял, о чем идет речь, расскажу об одном киносюжете, показанном в советские времена по ТV. Японский столяр на глазах у зрителей последовательно перетачивал лезвие своего рубанка на ряде природных абразивных камней, добываемых в Японии. Каждый раз он снимал с деревянного бруска стружку все более тонкую. Рубанок как бы прилипал к дереву и при неторопливом, без усилия движении из него появлялась длинная, без обрыва стружка, равная ширине лезвия. После последней заточки стружка стала почти прозрачной — тоньше папиросной бумаги! При этом мастер не кричал, что установил рекорд, не требовал занесения в книгу Гиннеса. Он был мастером высокого класса, способным применить свое умение на практике, а не устраивающим из этого шоу.
Так и полировщик, пользуясь последовательно все более мелкими абразивными камнями, доводит поверхность клинка до идеального состояния, позволяющего, как через стекло, увидеть структуру строения клинка, все нюансы его закалки. Подобной тщательной шлифовки оружия нет нигде в мире!
Почему это возможно?
Отвлечемся от сложного процесса изготовления и зададимся естественным вопросом — почему? Действительно, почему люди создают с такой тщательностью вещи, что можно возвести их изготовление в ранг искусства. Возможный ответ — национальная японская религия Синто — путь богов. В ней меч возведен в ранг атрибута божественной власти. Следующее, что приходит в голову, — необычайно высокое положение воинского сословия в средневековой Японии и пара мечей, сопровождавшая самурая на протяжении его жизни, как символ этого высокого положения. Но это только часть правды. Никакая религия, никакой престижный заказ не заставят ремесленника работать лучше, чем ему хочется. Попробуем послушать очевидца, создателя знаменитых строк:
«Запад есть запад,
Восток есть восток
И вместе им не сойтись…»
Английский писатель Р.Д. Киплинг во время посещения Японии в 1889 г. записал: «Мне показали человека, который уже месяц полировал небольшую вазу высотой в пять дюймов. Ему оставалось трудиться еще два дня… и рубиновый дракон, резвящийся на лазуритовом поле, каждая крохотная деталь, каждый завиток, любой участочек, заполненный эмалью, будут становиться все привлекательнее. В другом месте можно купить дешевле, — сказал, улыбаясь, хозяин. Мы не умеем их так делать. Эта ваза будет стоить семьдесят долларов. Я отнесся к его словам с уважением, потому что он сказал «не умеем» вместо «не делаем». Это говорил художник».
В Японии есть понятие мин-сю-тэки когэй (искусство, создаваемое вручную для повседневного использования людьми). Это именно тот случай, когда трепетное отношение к создаваемой своими руками вещи заставляет мастера вкладывать в акт созидания свою душу не в надежде на конечную награду, а просто потому, что иначе не стоит и браться за работу. Японские мастера высшей пробы совсем не престижных во всем остальном мире профессий поднимают свою работу на уровень искусства, и это осознание собственного достоинства заставляет их неукоснительно следовать древним технологиям во всех случаях и получать прекрасный результат.
Продолжение следует
Виктор Кленкин, «Клинок»