Медаль «За взятие Берлина». 1945 г.
Медаль «За взятие Берлина». 1945 г.
Медаль «За взятие Берлина» и положение о медали учреждены Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 мая 1945 года.
Медалью награждались:
военнослужащие Советской Армии, Военно-Морского Флота и войск НКВД — непосредственные участники героического штурма и взятия Берлина, а также организаторы и руководители боевых операций при взятии этого города.
Всего медалью «За взятие Берлина» награждено более миллиона человек.
*
Рассказ этот записан на магнитофонную ленту. Автор попросил бывшего полкового инженера, участвовавшего во взятии Берлина в звании капитана, Ивана Степановича Дорожкина рассказать о боях за Берлин. Вот эта запись:
— По Польше мы шли стремительно — пятьсот километров пройдено примерно за пятнадцать суток. А тут оттепель, бездорожье, вот мы и оторвались от тыловых подразделений. Но останавливаться никак невозможно, нельзя давать укрепиться врагу, перейти к обороне. Надо было его гнать и гнать. Фашисты упорствовали, огонь со стороны Зееловских высот, противостоящих нашему полку, был очень плотен. С нашей стороны много танков, самая разная артиллерия, все виды авиации, но гитлеровцы в таком, казалось бы, аду зло сопротивлялись. За ними стоял Берлин, до которого оставалось меньше пятидесяти километров.
Семь-восемь дней шли упорные бои на подступах к городу: сплошные укрепления, и все оставшиеся у Гитлера войска были брошены против наступающей Советской Армии.
25 апреля наш полк вступил в пригороды Берлина. Участок боёв сузился, все стрелковые части, как и мы, наступали по одной-двум улицам, не больше. Полк поддерживала артиллерия, в какой-то степени танки. Но им трудно было в городе, из каждого окна танк мог быть подбит фаустниками. Все улицы забаррикадированы и хорошо простреливались. Продвижение наших солдат, пехоты шло не по улицам, а по первым этажам домов. Из дома в дом. Иногда немцы поднимутся на верхние этажи, а мы идём дальше.
В нашу задачу, задачу сапёров, входила такая простая, казалось бы, обязанность — делать проходы для пехоты. Улицы пробивали в основном танки. А для пехоты мы взрывали, а иногда и кирками пробивали стены, и так, из одной комнаты в другую, продвигались.
— Каждый дом оборонялся?
— Каждый дом, каждый.
— Населения в этих домах уже не оставалось?
— Жителей почти не было. Изредка случалось находить их в подвалах. Но фашисты сидели в каждом доме, на каждом этаже. Всегда можно было ожидать пули или гранаты с потолка. Все понимали, что это последние бои, война кончалась, умирать никому не хотелось, но с каждым взятым нами кварталом ярость фашистов всё возрастала.
В конце улицы Унтер-дер-Линден, в каком-то из переулков, не помню уже сейчас, находилась имперская канцелярия, само логово Гитлера, его бункер. Мы как раз тут и проходили. То, что Гитлера сожгли, вернее, сожгли его труп, мы тогда не знали. Во дворе, правда, горел костёр, но ведь горело всё вокруг: горели бочки, машины, мебель — мы на это не обращали внимания. Может, я рядом был, как знать… Наша задача была взять имперскую канцелярию, мы её взяли. Другие подразделения брали рейхстаг, там другая дивизия наступала. На этом, по существу, мы войну и закончили. Меня наградили вторым орденом Красного Знамени. За инженерное обеспечение части при взятии Берлина и непосредственное участие в боях. Не менее дорога мне и другая награда, как память о тех днях, — медаль «За взятие Берлина».