Обобщенный портрет русского селянина на примере жителя Верховажской деревни Киселево (25 км от районного центра)

Обобщенный портрет русского селянина на примере жителя Верховажской деревни Киселево (25 км от районного центра)

Присутствие его и ее (ибо в сплетнях практически не замечал я здесь разницы полов) ничего не придает обществу, так же как отсутствие ничего не отнимет от него. Остроумия, оригинальности или других особенностей, как особых примет на теле, в них нет.

Может быть, он и умел бы рассказать все, что видел и слышал, и занять хоть этим других, но он нигде не бывал – как родился здесь, так и не выезжал никуда дальше районного центра, следовательно, видел и слышал то, что знают и другие. Разве изредка случится событие, которое уже можно трансформировать в общую новость для всех, и, обильно сдобрив собственным мнением, не откладывая, разнести по деревне.

Такое событие, к примеру, случится, если в центре деревни в не засыпаемую годами лужу ляжет его корова. 

Симпатичен ли такой человек? Любит ли, ненавидит ли, страдает ли? Должен бы, кажется, и любить, и не любить, и страдать, ведь никто не избавлен от этого.

Но киселевец или, лучше сказать, верховажец, как-то ухитряется всех любить. Есть такие люди, в которых как ни бейся не возбудишь никак духа вражды, мщения и других поносных, на мой взгляд, вещей. Что ни делай с ними, они все улыбаются, как Ванька-встанька, демонстрируя живость души и характера. С той лишь разницей в сравнении с Ванькой, что за глаза непременно тебя обругают с той же, впрочем, улыбкой. Таковы даже лучшие из них – к примеру, и товарищ мой Некрасов.

Впрочем, надо отдать им справедливость, что и любовь их, если разделить ее на градусы, до степени жара никогда не доходит. Хотя про урожденных здесь людей я бы не сказал, что они любят всех и потому добры, а, ведь, в сущности, они никого не любят и добры потому только, что не злы. Если при таком человеке обругают, или прогонят, или посмеются над кем-то – так и он обругает и посмеется с другими.

Богатым его нельзя назвать, потому что он, даже имея корову (редкий случай, один на почти 50 жителей), вовсе не богат, а скорее беден. Но решительно бедным тоже не назовешь, потому, впрочем, только, что и много есть беднее него.

По-хорошему у него нет ни врагов, ни друзей, но знакомых множество.

Он не смущается своего камуфлированного костюма и носит его ежедневно с каким-то циническим и фатальным достоинством.

Смотрит на многие жизненные вещи угрюмо, с полупрезрением, как человек, «изнасилованный» алкоголем, и которому все надоело. С явным недоброжелательством ко всему окружающему, бывает, готовый бранить все и всех на свете, как будто обиженный несправедливостью или непризнанный в своем достоинстве. Он иногда от скуки, от недостатка материала для разговора или чтоб внушить более интереса к слушающему его соседу, вдруг распустит про другого соседа какую-нибудь небывальщину, не суть, что облыжно. Досталось же ему эта привычка, видимо, по наследству. 

Между тем он носит, не сознавая, в себе дремлющую силу, запертую в нем враждебными обстоятельствами без надежды на проявление, как запираемы в сказках духи зла, лишенные силы вредить.

При всем этом он убежден, что он дело делает и живет нормально, как должно и не хуже других, и что иначе жить не следует.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.